Утро
Нередко тоска по одной утраченной радости может омрачить все прочие услады мира. (Даниель Дефо)
читать дальшеБлэр проснулась у себя в постели. Одна. Ей это показалось странным хотя бы потому, что за последние 4 дня Чак ни разу не оставлял ее одну на ночь. И это было совершенно точно приятно. Не только потому, что Чак делал этими ночами с ней, но и потому, что иногда он ничего не делал. Просто лежал рядом с ней, однимая ее за талию, спал и его дыхание приятно грело ей шею.
Сегодня утром, когда она проснулась и поняла, что его рядом нет, она расстроилась. Расстроилась потому, что некому улыбнуться и пожелать доброго утра. Расстроилась потому, что не чувствовала на себе вес его руки, ноги, или головы, как тогда, когда она проснулась и увидела, что он лежит поперек кровати головой на ее животе. Растроилась, потому что его дыхание не щекотало ей шею. Расстроилась, что он не рассмешит ее своей очередной пошлой шуточкой.
Вчера они точно заснули вместе! Она была в этом уверена на 100 процентов. Вот его бабочка валяется на полу, пиджак висит на спинке стула. Нет брюк, нет рубашки. как раз то, что нужно, чтобы выйти на улицу.
Брэр почувствовала себя одинокой. Ей хотелось плакать. как тогда, когда Нэйт сказал ей, что произошло между ним и Сереной. Она сидела на кровати, прижав к груди колени и положив на них голову. Блэр уткнулась носом себе в руку и почувствовала, что ее кожа пахнет Чаком. Его туалетной водой, им. Она пахнет им. От этого стало еще хуже.
Но теперь уже наступил момент злости. Она была зла, что он бросил ее. Вчерашняя ночь была просто восхитительной. Блэр не могла нысытиться им, он называл ее дикаркой, но это имя в его устах звучало так, словно ему это нравилось. Ему нравилось, что она такая. Такая дикая, необузданная. Что она хочет еще, еще. Что она кричала его имя. Его имя. Как он мог уйти? Как мог уйти после этого? Она не могла поверить. Она не хотела даже думать о его имени, не то, чтобы проихносить его вслух.
Она была одна. Посреди своей кровати. Такой большой. И такой пустой.
-Чак...- прошептала она, когда слезы наполнили ее глаза.
Дверь в спальню Блэр тихонько открылась и в нее вошел Чак. Одет в те самые брюки и рубашку, что вчера были на нем, и в которых он ушел сегодня утром. Когда он увидел ее, улыбка на его лице погасла. Он выглядел несколько напуганным.
-Блэр, что случилось?! Что с тобой? - спросил он, быстро подойдя к ней, скидывая по дороге к постели ботинки и обнимая ее.
-Чак? Ты пришел? - с удивлением спросила она сквозь слезы, пытаясь изо всех сил сделать так, чтобы не выглядеть тоскующей дурочкой.
-Конечно, а что, не должен был? - недоумение отразилось на его лице.
-Я...я...- не смогла закончить она, потому что он поцеловал ее. Это был поцелуй полный нежности, заботы, успокоения. Только сейчас Блэр почувствовала легкий холодок на своем плече. Она повернулась, и увидела букет белых пионов, которые держал в руке Чак и которые, когда он обнимал ее, касались ее плеча.
-Цветы? Чак Басс дарит цветы девушке? При том, что это не ее похороны? - улыбнулась Блэр.
-Ну, Чак Басс дарит цветы только одной девушке. Так что не рассказывай об этом никому, чтобы не надеялись остальные,- улыбнулся в ответ он.
-Ты есть ты забрал одежду, чтобы заехать за цветами?
-Ну, не совсем. Я забрал одежду, чтобы заказать цветы.
-И какая тут связь?
-Понимаешь, я не мог заказать цветы, позвонив отсюда. Ты бы проснулась и сюрприз был бы испорчен. Отсюда вывод - надо выйти из комнаты. Ты знаешь, я люблю обнажения и непристойности, но что раз я не у себя дома, то стоит пожалеть Дороту.
Блэр рассмеялась, представив свою горничную, которая застала бы Чака голого в гостинной, звонящего по телефону.
-Я рада, что ты вернулся.
Он снова поцеловал ее, заставляя ее лечь на кровать и накрывая ее своим телом.
-Чак, цветы! - оторвалась она от его поцелуя, - Надо поставить их в воду!
Чак на секунду обернулся, посмотрел на букет, что лежал на кровати, а потом пнут его, скидывая на пол и снова повернулся к Блэр.
-К черту. Я подарю тебе столько цветов, сколько ты захочешь,- и с этими словами, он унес ее в мир ласк, нежности, огня и поцелуев, о которых она вспоминала каждый раз после того утра, когда видела белые пионы.